Нет, вы не правы. У меня нет мании величия. Великие люди ей не страдают.
Я очень хорошо помню этот вечер, один из последних, проведеных мною в Лунном городе. Я шел по витой дороге, ведущей к гостинице, и разноцветные камни под ногами перемигивались с созвездиями у меня над головой. Все еще теплый, несмотря на позднюю осень, ветер вился клубами у моих плеч, пытаясь лизнуть меня в лицо своим пыльным, пахнущим золотом опавших листьев, языком. У порога под ноги мне кинулась кошачья тень и я машинально переступил через нее, поставив сапог с металлической набивкой позади длинного хвоста. Лишь миг спустя, когда темное облачко рассеялось пришло осознание, что это лишь отражение прошлых дней. Захарии здесь давно уже нет. Стянув перчатку с руки я провел голой ладонью по шершавому дереву тяжелой двери отпечатывая в памяти витые буквы древнего, забытого ныне живущими, языка. Резные символы блеснули в темноте на мгновение и медленно угасли, будто засыпая. Я толкнул дверь внутрь и медная ручка-ящерица сладко зевнула не открываярубиновых глаз.
Черные доски пола едва слышно поскрипывали, впитывая в себя отзвуки моих шагов.
Я сел на корточки у камина и, протянув руку, поворошил пальцами алеющие под толщей пепла угли пахучего дерева. Под их легкое потрескивание из золы показалась саламандра и потерлась сухим горячим носом о мои пальцы, словно прирученый тигр. Я перевернул ладонь и она скользнула в нее, обвиваясь хвостом вокруг запястья.
Я еще долго сидел перед огнем, окрасившего в ярко-рыжий мои отросшие волосы. Долго сидел, пока последняя искра не угасла, закатившись в пепел будто предутренняя звезда. (с)HF

Черные доски пола едва слышно поскрипывали, впитывая в себя отзвуки моих шагов.
Я сел на корточки у камина и, протянув руку, поворошил пальцами алеющие под толщей пепла угли пахучего дерева. Под их легкое потрескивание из золы показалась саламандра и потерлась сухим горячим носом о мои пальцы, словно прирученый тигр. Я перевернул ладонь и она скользнула в нее, обвиваясь хвостом вокруг запястья.
Я еще долго сидел перед огнем, окрасившего в ярко-рыжий мои отросшие волосы. Долго сидел, пока последняя искра не угасла, закатившись в пепел будто предутренняя звезда. (с)HF
